Столик был накрыт на четверых в уютном закутке огромного склада готовой продукции.
- Ликер для дамы, - торжественно объявил Петрович, плюхнув тягучую кляксу виноградного концентрата в наполненный самогонкой граненый стакан.
- Все наше, заводское. Сироп вон в сентябре разливать будем, как с томатом и кабачками закончим. Потом, в холода - тушенку с перловкой, такую вот, - пояснял он, ловко открывая ножом двухсотграммовую жестянку. - По весне - горошек зеленый, ну да вы и сами знаете, небось напиздили уже. А у кого воруете - у армии родной, от которой вы, долбоёбы, по институтам косите. Нет, ну конечно и в продажу кое-что идет, но в основном - военным.
Застеленный газетой деревянный ящик был плотно уставлен вскрытыми консервами. Изящную простоту сервировки выгодно оживляла винтажная пепельница из пивной банки с витиевато изогнутыми краями.
Вокруг стола, на теплых картонных коробках со свежеукупоренной томатной пастой царственно возлежала собственно ночная смена: похотливо потеющая Танька - в синем рабочем халате и без лифчика. Я, Серега и мастер Николай Петрович - все трое топлесс, в спецовочных штанах и сланцах.
На складе было чуть прохладнее, чем в цеху, но все равно - за тридцатку. Последний выход в ночь, потом еще три дневных смены и по домам. Сегодня или никогда - решено было еще с утра. За месяц практики мы с Серегой по отдельности успел вкусить от нежного Танюхиного бутона, но как говорится, радость победы была бы не полной...

- Гнида смрадная! Шкворень гребаный! – орала на всю улицу Алка в новогоднюю ночь, возвращаясь из гостей. - Какого хрена ты пялился этой девке в вырез? Что у неё есть такого, чего нет у меня?
- Откуда я знаю?! – удивился Пашка, её парень, стараясь сильно не шататься. – Ты ж меня от неё оттащила!
- Скотина унылая! Да если бы не я, ты бы её там же завалил, фашист проституирующий! А зачем ты пил с Петровым?! Ты же его терпеть не можешь!
- А пусть, сука, загнётся от цирроза!
- Всё, заколебал, пьянь болотная! Считай, что между нами всё кончено!
- Да не очень то и хотелось. Стоп, машина!- остановился Пашка и стряхнул подругу с молодецкого плеча. – Ссать пойду!
- Ссы здесь, я не договорила, - вцепилась в него Алка.

ЛИФТ

Вечер. 21ч 30 мин. Зима. Холодно.

Подхожу к дому, в желудке приятная тяжесть после пиццы и кружки пива. Все мысли уже о мягкой кровати и хорошем фильме на ночь.

Захожу в подъезд, нажимаю кнопку вызова лифта. Жду ... ТИШИНА ... Опять жму … Бл.. Опять тишина… И тут, обращаю внимание, что 3 кабинки лифта стоят открытые, а четвертая закрыта и не подает никаких признаков жизни. Жму еще сильнее, ругаюсь громко матом .. не помогает. Понимаю, что ЭТО неизбежно, не верю, но приходится. Реальность жестока, ведь я живу на 14 этаже, а лифт не работает.

"Записки ПомБура или Техника безопасности."

До буровой добраться, чтоб вы знали от меня, это уже целая история. Раньше до месторождения нефти и газа на вертолетах летали. А потом умные дяди что-то там посчитали - пересчитали, короче абламиццо-придеццо, говорят, уважаемые товарищи нефтяники. Чересчур шикарно, говорят, живете - вертолетом туда, вертолетом сюда. Нашлись мол тут принцы нах. Будете ездить вахтовкой короче говорят. Ну и что поделаешь, начали все дружно ездить вахтовкой. Как раз с того дня как мы с Егором устроились туда работать, кстати. Не пришлось нам на вертолётике-то полетать. Зато пришлось круто покататься. После пяти часов лихой езды по колдаебинам и буеракам, жопа у меня стала напоминать перезрелую сливу квадратичной формы. Мне так кажется по крайней мере, я ж никогда не видел квадратной перезревшей сливы, да и жопы своей толком не видел, если честно, какая она там у меня. Та ещё поездочка была.

Как известно, «каждому-каждому в лучшее верицца, катицца-катицца голубой вагон».
На голубом вагоне я прокатилась десять лет назад, имея в попутчиках свою сестру, мужа, и маму. Мы целый месяц в нём катались, и нам всем верилось в лучшее. За это время мы все вполне могли бы четыре раза доехать до Владивостока. Но не доехали.

***
В нашей уютной трёхкомнатной квартире, где на шестидесяти метрах не совсем дружно проживали я, мой муж, мама, папа, и младшая сестра, зазвонил телефон. Звонил он как-то по-особенному паскудно и с переливами, как всегда бывает, когда кто-то тебе звонит из ебеней, но меня это не насторожило. Я подняла трубку:
- Аллоу! – Завопил мне в ухо какой-то мужик с акцентом, навевающим воспоминания о таборе родственников из Белоруссии. – Хто это? Лидочка? Машенька? Танечка?
- А вам, собственно, кто нужен? – Я ж умная девочка. Я ж понимаю, что это может быть родственник из Белоруссии, и мне очень не улыбаецца перспектива переезжать из своей собственной комнату на кухню, и жить там месяц, пока в моей комнате сушат на подоконнике дырявые носки какие-то упыри.

- Ирка, милая, любимая… - Я ныла в телефонную трубку как профессиональный нищий. – Ирка, не будь ты скотиной, возьми меня!
- Хуй тебе. – В шестой раз ответила Ирка, но по её голосу я поняла, что ещё щущуть – и она сломается. – Я тебя с первого класса знаю. Свинью такую. Ты мне всю дачу загадишь.
- Не загажу! – Я истово перекрестилась, и сообщила об этом Ирке: - Вот те крест на пузе. Ира, я перекрестилась, если чо.
- Ничего святого в тебе нет. – С горечью сказала Ирка, и процедила сквозь зубы: – Завтра в девять утра чтоб была на Выхино, у автовокзала. Вовке своему скажи, чтобы он какие-нибудь шмотки взял, переодеться. Будет мне яблоню выкорчёвывать, пользы ради.
Я положила трубку, и завопила:
- Вованище, мы едем!
Муж, стоящий у меня за спиной, даже не вздрогнул. Только нашёл глазами бумажную икону с Николаем Чудотворцем, мученически на неё уставился, и прошептал:
- Есть Бог на свете…

- Ну? – Барин строго посмотрел на Тишку. – Что делать будем?
Тишка вздохнул тяжко, шмыгнул носом и предложил:
- Розог мне всыплем. Чего еще-то? Современные реалии диктуют. Никуда не деться.
- Розог – оно всенепременно. – кивнул Барин. – Мне ж главное, чтоб ты понимал. Я тебе чего говорил?
- Дерево чтоб было... – заскучал Тишка. – Так оно же и есть. Вон на пригорке.
- Я елку просил, святителя душу мать! – крикнул Барин. – А тут чего?
- Осина. Вы ж, вашблагородие, сказали дерево, которое украсить можно. – затараторил Тишка. - Я и подумал – конюх Васька, например, очень украсит ту осину. А то ведь он гад такой – чуть что не по нем, пинает всяко. И про вас говорил..

Сцена первая. Досуговая.

- Тук-тук-тук!
- Кто там? – тяжёлая «сейфовая» дверь приоткрывается, скрипит, выпуская на улицу клуб дыма или пара непонятного происхождения. На блестящий от мороза снег ложатся цветные блики стробоскопов, притихшая к ночи улица оглашается разудалой англоязычной попсой.
Постучавшийся в украшенную вывеской «Ночной клуб «Двадцать восемь» дверь интеллигентного вида мужчина в потёртой дублёнке покашливает в кулак и сдержанным академическим баритоном отвечает розовощёкому «фейс-контрольщику»:
- Это я… кризис… - пытаясь воспользоваться минутным замешательством собеседника, посетитель протискивается в двери, отжимает охранника плечом. И вот, уже только его ноги торчат из-за двери. Охранник спохватывается и, перекрикивая музыку, вопит что есть силы: «Крииииииизис! К нам крииизис лезет! Ванька, Андрей, помогайте!». Из-за приоткрытой двери слышатся сопение, звуки ударов, единичные вскрики:

Пятачок лежал на кровати и мечтал, как у него всё будет замечательно, когда он вырастет. Красавица жена, всеобщее уважение и зависть, дорогие машины, собственность в разных уголках земли...
И тут его отвлёк шум в прихожей.
- Пятачок!! Пятак! Дело есть!!! - это был Винни.
Не вытирая ног, он ворвался к пятачку в спальню и заорал:
- Дрыхнешь, свинья?! Уже обед прошёл! Сколько можно спать?!!
- Чего тебе? - лениво пробормотал Пятачок, стряхивая остатки грёз.
- "Чего тебе", - передразнил Винни. - А то ты не знаешь! МЁД!!!
Он уселся на пол и начал торопливо рассказывать.

Чингисханом зовут ротвейлера. Но я привык называть его Чин-Чин. Во-первых, так короче, когда его подзываешь, чтобы накормить. Во-вторых, грозное "Чингисхан" как-то не вяжется с его нынешним обликом и судьбой. Я «познакомился» с ним пару лет назад, хотя и тогда, как мне кажется, на морде Чингисхана уже отражались последствия человеческого предательства и подлости, чего, понятно, этот пес не понимает или не принимает.

Мне не известны причины, которые подвигли хозяина ротвейлера удалить его из городской квартиры и поселить во дворе своего деревенского дома, который рядом с моим. Судя по тому, что вскоре пес был позабыт и позаброшен, влача полуголодное существование, Чингисхан стал лишним. Или - опасным.

Это было действительно грозное животное. Практически связка стальных мышц под бархатистой шкурой. Огромная голова со следами былых побоищ. И, конечно, челюсти, которые запросто перекусывали берцовую баранью кость.

Мутить коллективную попойку на Новый год затеял Серёга, что было весьма странно: человеком он был нелюдимым, и предпочитал встречать праздники в одиночестве, пуская с просветлённым лицом сизую струйку гашишного дыма в потолок под музыку группы «Дорз». Да и в компаниях он редко поддерживал беседы по теме, а если уж и высказывался, то с такими ответвлениями мысли, что свою кличку – «Философ», он оправдывал с лихвой.
У меня, конечно, есть подозрение, что при очередном канабиольном посещении мыслей, в простонародье именуемом «думка», его, видимо, посетила простая констатация факта, что давненько он не ёб девушку, а не мешало бы. Именно поэтому с предложением о празднике он первым делом обратился к братьям Нескучаевым, известных в районе своими обширными записными книжками и феноменальной способностью найти себе дам сердца на ближайшую ночь хоть в пустыне. И не только себе.

«ГИДРАВЛИЧЕСКИЙ УДАР - резкое изменение давления жидкости, вызванное внезапным изменением скорости ее течения…» © Большой Энциклопедический словарь.

Прапор Витюха Векшин был какой-то задумчивый и чем-то явно озабоченный. После утреннего построения, когда солдаты под командованием «замков» двинулись по рабочим местам, командование ушло в штаб, а офицерьё и прапора ломанулись дружно в курилку. Витюха как-то замялся. По своей натуре он не был долбоёбом или тупнем. Он просто был простой. Простой, как первый советский трактор «Форзон-Путиловец». Все знали, если Витюху отправить за бухлом и повторить три раза: «Витёк, три пузыря водки и два пива», слегка ёбнуть в лоб, он всё равно принесёт два пузыря водяры и три пива. Так уж он был устроен. Сын полканА, который так и не смог протолкнуть своё чадо ни в одно из военных училищ и был вынужден пристроить его войска хотя бы таким способом.

- Алло! Алло-о-о-о! Да, я. Привет, а кто это? Кто? Что? Вот мне делать больше нехуй, щас начну угадывать… Чегоо-о-о? Какое, блять, Тольятти, чо я там забы… Тольятти? Женя? Женя, ты? Господи, Женя-я-я-я! Ты где? Ты как? Ты откуда телефон… А, ну да. Что? Плохо слышно… Я? У меня всё замечательно, да. Конечно. Замужем, да. Спасибо.

(Да, десять раз я замужем. И ещё раз десять там буду. Вот только хуй я тебе расскажу, чтоб не радовался).

…Дети? А как же, двое, да… Да вот так. Девочка, два годика, и три месяца. Похожа? Конечно, на меня. Нет, такая же глупая. А так – копия папа. Вылитая. Под копирку прям. Он-то? На седьмом небе от щастья. Всю жизнь мечтал.

(Гыгыгы. Он вообще не в курсе, что у него дочь есть. Да и про меня, в общем-то, три года не вспоминает. Сука)

…Нет, он щас на работе.

(На бабе он щас, скорее всего. Ничего другого он делать не умеет. Не, ещё детей умеет делать. И съёбывать. И съё-о-о-обывать…)

…Да, трудится, не покладая рук, трудоголик наш.

Хорошо в деревне летом, бабы радуют минетом.
Дядя Федор тащился, съебав в Простоквашино от родаков. Завел хозяйство, дом отремонтировал с котом и Шариком. Но одна крепкая заноза сидела в жопе его благополучия. И звали эту занозу почтальон Печкин.

Появился он, откуда не ждали. Зашел однажды в избу незнакомый дяденька в усах с толстой сУкой на ремне и достал из широких штанин метр.

- Сейчас я вашего мальчика измерять буду.

- А Вы кто, простите? – интеллигентно поинтересовался кот.

- Я гробовщик тутошний, Печкин. Бу-га-га, шутю, - мужчина спрятал линейку и съебался.

- Идиот какой-то, - решили друзья и забыли о почтальоне.

Эта история произошла зимой с одним моим другом, назовем его Николаем, который подрабатывает водителем. Подвозил он как-то вечером симпатичную девчонку Светку, разговорился и решил закрутить с ней роман. Она его пригласила к себе ближе к ночи и Колян конечно же согласился. На прощанье она сказала адрес и так кокетливо произнесла:

-Приходи, если конечно мужа не боишься.

Н. к таким вещам уже привык, не раз ему приходилось прыгать с балкона. Он поставил машину на стоянку, прикупил выпивки и поспешил в гости.

Светка уже переоделась в симпатичный халатик и ждала его. Коля прошел в открытую дверь и проследовал за ней на кухню. На столе стояла закуска и бутылка водки. Света предложила ему располагаться и пошла в комнату за стопками. Как только она вышла, в кухню ввалился явно не хилый мужик и спросил Николая что он тут делает.

Далее состоялся примерно следующий диалог:

-Да я вот к Свете в гости зашел, не видел давно, мы с ней учились вместе.